Миллион кирпичей это сколько

«То, что останется после меня»: как восстанавливают усадьбу Грюнхофф под Зеленоградском

В посёлке Рощино под Зеленоградском сохранилась усадьба Грюнхофф начала XVIII века. Это фамильный дом дворянского рода фон Бюлов — наследников прусского генерала Фридриха Вильгельма фон Бюлова, участвовавшего в войне против Наполеона. Много лет дворец пустовал и разрушался, пока его не выкупил местный предприниматель Алексей Лисенков. Сейчас усадьбу возвращают к жизни. «Новый Калининград» побывал в Грюнхоффе и рассказывает о его прежних и нынешних владельцах.

Дворянское гнездо

Поезд Мюнхен — Берлин. Оттуда — ночной до Кёнигсберга. Пересадка в Кранц. И ещё одиннадцать километров на карете. Так Фридрих Вильгельм Бюлов* (праправнук генерала Фридриха Вильгельма), будучи студентом, добирался до своего родового поместья — усадьбы Грюнхофф. «Топот лошадиных копыт звучал как колыбельная, — вспоминал он в мемуарах. — Я проезжал мимо кустарников, полей и деревень, чьи названия останутся в памяти как путевые ориентиры: Возегау, Вискиаутен, Михелау, затем Вайшкиттен. Вскоре уже начинался Галльвальд, который принадлежал нам — убаюкивающая атмосфера поглощала меня полностью, и, наконец, я оказывался дома». Семья фон Бюлов владела усадьбой Грюнхофф около ста лет. В 1814 году король Пруссии даровал её Фридриху Вильгельму фон Бюлову, но насладиться жизнью в имении генерал не успел — он умер в 1816 году. Его сын Альберт фон Бюлов был ещё слишком мал, чтобы унаследовать усадьбу, и начался затяжной судебный процесс. Полноправным владельцем Грюнхоффа Альберт стал только в 1838 году. Перед окнами он разбил пейзажный парк, в котором дети полюбили играть в прятки. Летом в местных озёрах кормились утки и лебеди, по ночам своим кваканьем не давали спать лягушки, а зимой водоёмы превращали в катки. Грюнхофф стал родовым гнездом для нескольких поколений рода фон Бюлов. Вместе с ними усадьба переживала расцвет с пышными семейными праздниками и упадок с попытками заработать на содержании кур и сдаче комнат летним гостям.

Последний Бюлов — Сильвестр — родился здесь осенью 1943 года. Его крестили в музыкальной комнате по соседству с библиотекой. «По обе стороны украшенного цветами алтаря стояли светильники в стиле ампир — два бронзовых ангелочка с золотистыми веночками над головами, — вспоминал отец Сильвестра Фридрих Вильгельм Бюлов*. — [Мать младенца] Элизабет играла прелюдию из „Хорошо темперированного клавира“ в качестве вступления. После того, как священник Эверт из Побетена закончил проповедь, я цитировал сонет Рильке из „Сонетов к Орфею“. Фуга из прелюдии Баха завершала праздник». Вскоре в доме уже ютились пострадавшие от бомбардировки Кёнигсберга. В январе 1945 года семья фон Бюлов уехала в Берлин на последнем поезде из Восточной Пруссии.

Эффект Даннинга-Крюгера

После войны советское руководство переименовало Грюнхофф в Рощино. В усадьбе фон Бюлов разместили правление колхоза имени Михаила Калинина. В разное время здесь были профилакторий, сельский клуб, магазин, верхние этажи превратили в жилые, вспоминает краевед Александр Чалый. В 1990-х здание опустело — Грюнхофф стал очередной немецкой заброшкой. Дворец медленно разрушался от сырости. В 2004 году усадьбу выкупил московский бизнесмен Александр Березин. В администрации посёлка тогда заговорили о её превращении в гостиничный комплекс, но новый хозяин так и не взялся за ремонт. В 2014 году суд изъял у Березина Грюнхофф за отказ содержать памятник архитектуры в надлежащем виде.

Через год усадьбой заинтересовался местный девелопер Алексей Лисенков и выкупил её за скромные два миллиона рублей. «Это было дело случая. Я узнал о продаже усадьбы и купил её, — вспоминает предприниматель. — Даже сам себе не могу ответить на вопрос зачем. В тот момент мне показалось это интересным, процесс покупки легко запустился, всё пошло само по себе. Думаю, я был подвержен эффекту Даннинга-Крюгера. Сказать, что я сознательно подошёл к этому вопросу, нельзя. Это был крайне инфантильный поступок. До сих пор я считаю его глупым с моей стороны. К этому вопросу надо подходить более глубоко и взвешенно, совершенно с другими деньгами, нежели у меня, но свернуть с этого пути я уже не могу».

Лисенкову досталась ветшающая усадьба с заболоченным парком: подвалы затоплены, кирпич крошится в труху, ливнёвая канализация и дренажная система давно вышли из строя. «Здание было в ужасающем состоянии. Ткнёшь кирпич, и он разваливается, — вспоминает тесть предпринимателя Юрий Климов. — Представьте, ведь несколько десятков лет никто здесь ничего не делал. Наши два самосвала неделями вывозили мусор: стеклянные бутылки, одноразовую посуду, чего тут только не было». Территорию вокруг господского дома выровняли, озёра почистили, проредили загнивший парк и высадили новые деревья. Сам дворец восстанавливают по историческим снимкам с помощью фотограмметрического метода. «Фотограмметрия — это дисциплина, которая занимается построением точных чертёжных изображений по фотоснимкам, — поясняет архитектор Олег Ли, работающий с Алексеем Лисенковым. — Обвалившееся в 2013 году северное крыло здания мы воссоздавали, измеряя сохранившиеся стены, обломки стен, и с помощью этих обмеров делали новые чертежи». Соблюдение этих технических тонкостей новый владелец Грюнхоффа называет «вопросом уважения к истории».

Вечные жители Грюнхоффа

В распоряжении семьи Лисенковых есть ещё и наброски здания, сделанные Манфредом Бюловым — одним из последних жителей усадьбы. С ним был знаком краевед Александр Чалый. В своё время Манфред нарисовал поэтажный план Грюнхоффа с примерной меблировкой. «Я познакомился с ним в начале 1990-х, — рассказывает Александр Чалый. — Тогда я работал в Институте усовершенствования учителей и приехал принимать экзамен в романовскую школу. В коридорах увидел стенд с информацией о посёлке, рукописной картой и фотографиями старинной усадьбы. Оказалось, что руководитель общества бывших жителей Побетена Эрнст Витрин написал письмо на имя бургомистра Романово, лёшиного отца (отца Алексея Лисенкова — Виктора — прим. „Нового Калининграда“), но в администрации ему не ответили. Вместе со снимками письмо передали в школу. В школе тоже не стали отвечать. И мне стало просто неловко, что никто за полтора года не ответил человеку, написавшему такое лиричное, нежное, сердечное письмо. Я ответил, завязалась переписка, в ходе которой Эрнст рассказал, что в его церковном приходе состоит семья фон Бюлов, и Манфред просит прислать фотографию руин Грюнхоффа. Я очень удивился, что усадьбу считают руинами. Оказалось, им кто-то поведал, что дом был разрушен во время войны. Я сделал кучу чёрно-белых фотографий А4, запечатлел дом в самых разных ракурсах и отправил Манфреду. Через несколько лет он приехал сюда со своей семьей — женой, старшей сестрой, младшим сыном. Он был очень проникнут этим местом, хотел купить хотя бы часть рядом стоящего дома, чтобы приезжать погостить, но этого так и не случилось».

Манфред фон Бюлов умер в 2001 году. Алексей Лисенков пытался связаться с другими членами рода, в том числе и с Сильвестром — последним рождённым в Грюнхоффе Бюловым, но интереса к усадьбе они не проявили. «Мы обращались к ним через консульство с просьбой помочь фотографиями, видео, любыми материалами, на что получили электронный ответ: „Спасибо вам большое, вы молодцы, но, к сожалению, у нас ничего нет“. Несколько раз пытались связываться через „Инстаграм“. Мы подписаны на представителей этой семьи, написали троим из них, попросили мемуары других членов семьи, на что нам было сказано: „Сейчас мы соберём семейный совет, вам что-то скажем“. Ответа так и не последовало», — рассказывает Алексей Лисенков.

В лесу около усадьбы находилась фамильная усыпальница семьи фон Бюлов. Здесь был похоронен генерал Фридрих Вильгельм. Судя по воспоминаниям его праправнука, склеп был построен в виде восьмиугольника, остроконечную железную дверь украшал семейный герб, а через узкие готические окна проходил зеленоватый свет от стоящих вокруг деревьев. Здесь же покоились в дубовых гробах обе жены Фридриха Вильгельма и последующие поколения родственников. Сейчас от усыпальницы практически ничего не осталось. Историки предполагают, что она была взорвана в советское время. Вместе с волонтёрами семья Лисенковых расчистила место захоронения, убрала обломки склепа. Рядом установили информационный щит.

Что останется после меня

До недавнего времени на сайте усадьбы Грюнхофф датой завершения восстановительных работ назывался 2024 год, но сейчас Алексей Лисенков не спешит объявлять конкретные даты и определять будущее устройство усадьбы. «Безусловно, сюда должны приезжать люди, но точно сказать, что здесь будет в окончательном варианте, я не могу. Сейчас главное — восстановить Грюнхофф. Я уже сбился со счёта, сколько было идей, в том числе и крайне безумных, — говорит предприниматель. — Глобально одна из больших функций, которая рассматривалась — это музей, а вторая — более прямая с точки зрения бизнеса — это гостинично-развлекательная история. Наверное, будет что-то близкое к гостевому формату — усадьба должна себя содержать. Конечно, она не окупит все вложения, это невозможно, но пусть хотя бы себя содержит».

В проекте планируется задействовать не только господский дом, но и конюшни неподалеку от него. Как вариант там хотят разместить ресторан, историческую экспозицию и реставрационные мастерские. В ходе строительных работ в Грюнхоффе находили столовые приборы, посуду, стеклянные флаконы для парфюма, довоенные бутылки, кирпичи с отпечатками лап животных, детали украшений, оружие времен Второй мировой и немного амуниции. «Здесь мог бы быть музей, рассказывающий о том, как менялась эта земля: прусский период, немецкий, советский, современный, — говорит Алексей Лисенков. — Мне кажется, было бы правильно показать эти изменения. В советский период здесь тоже многое происходило, но и он стирается. Например, в посёлке Заостровье, откуда я родом, была ферма со свинарником, а сейчас на их месте стоят дома. Фермы как будто не существовало. Эти изменения кажутся мне крайне важными, о них надо помнить. Показывать, как что-то появляется, меняется, исчезает». Кстати, в 1970-е годы мать Алексея Лисенкова работала зоотехником в колхозе имени Калинина в Рощино, но те времена нынешний владелец Грюнхоффа не застал, он родился уже в 1980-х.

Удалённость Грюнхоффа от основных туристических потоков предпринимателя не смущает. Он не хотел бы видеть здесь «массовые мероприятия с рыцарями» и автобусы туристов и надеется, что усадьба сможет содержать себя иным способом. По словам Алексея Лисенкова, он не знает, сколько денег вложено в Грюнхофф и сколько ещё планируется вложить. «Я бы сказал, времени и сил вложено гораздо больше, чем денег. Наверное, я никогда не жалел о том, что взял усадьбу, но, поверьте, это чистая глупость, никакого бизнеса. С точки зрения бизнеса я должен реинвестировать заработанное, а я, получается, забираю деньги из приносящего доходы бизнеса и направляю их в дело, не приносящее их. Это крайне неправильно, поэтому никакого бизнеса тут нет».

На строительной площадке регулярно присутствует не только Алексей Лисенков, но и другие члены его семьи. Супруга Екатерина занимается переводом материалов об усадьбе с немецкого языка. «Я надеюсь, что и мои детям это будет по нраву, что и они будут заниматься усадьбой. Конечно, когда проводишь здесь огромное количество времени, каждый день приезжаешь сюда, свыкаешься, появляется неразрывная связь с местом. Грюнхофф стал огромной, фундаментальной частью моей жизни. Фактически это то, что останется после меня. Так и есть, никак иначе, — говорит предприниматель. — Нельзя сказать, что я просто поигрался. Я уже заигрался, и обратной дороги нет, теперь вперёд окончательно и бесповоротно».

Текст: Алина Белянина. Фото: Денис Туголуков / Новый Калининград
В публикации используются фрагменты мемуаров графа Фридриха Вильгeльма фон Бюлова* в переводе Екатерины Лисенковой

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

В Альметьевске сняли с продажи кинотеатр «Татарстан» — будущее остается загадкой

Расположение бесхозного здания рядом с центром города дает надежду на преобразование в новое пространство. На скорую реконструкцию также намекают опросы в социальных сетях и общественные обсуждения.

В Альметьевске убрали объявление о продаже кинотеатра «Татарстан» с «Авито» и других сайтов. Собственник сообщил, что здание больше не продается, однако о подробностях рассказывать не стал. Еще в июле этого года кинотеатр можно было купить за 140 миллионов рублей.

Куда же без «Татнефти»

В августе в социальных сетях проводили опрос среди альметьевцев о том, что они хотят видеть на месте бывшего кинотеатра. Он прошёл не без участия ПАО «Татнефть». А на днях в общественном центре «Элмэт» проходил семинар «Вторая жизнь зданий», где обсуждали варианты трансформации старого кинотеатра в общественное пространство шаговой доступности. Встреча так же проходила при поддержке нефтяной компании. Отсюда можно предположить, что рука «Татнефти» добралась и до советского «Татарстана».

Отметим, что, по данным Росреестра, еще в 2018 году владельцем кинотеатра стал предприниматель Акрам Рыбаков, с его же имени и продавалось здание до сих пор. Для нефтяной компании он не незнакомец с улицы. По данным системы «Сбис», Рыбаков руководит фирмой по производству лекарственных средств «Инлипор», а вот учредил ее в 2019 году Равиль Маганов – сын генерального директора «Татнефти» Наиля Маганова.

Кинотеатр «Татарстан» через призму ностальгии

Здание возвели еще в 1964 году, в эти времена о передаче целого кинотеатра в частные владения не могло идти и речи. Изначальное название у него было «Восход», но потом его переименовали в «Татарстан». Старшее поколение только с положительными эмоциями вспоминает бывшее место общественного притяжения, и это не удивительно, ведь у многих там прошла молодость. Жительница Нажия Давлетшина даже встретила там свою любовь.

«Я всегда с болью прохожу мимо кинотеатра «Татарстан». Там прошли наши молодые годы. Там я познакомилась со своим будущим замечательным мужем. Неужели нельзя привести в соответствующий вид? Всю красоту города портит. На каждом шагу открыли всякие пивнушки, а прилегающая территория заросла бурьяном», — поделилась она в соцсетях.

Горожанка Алевтина в свою очередь говорит, что кинотеатр в советские времена пользовался большим спросом. В 70-80-х проходило по семь сеансов в день. В год же его посещало до 1 миллиона 360 тысяч зрителей.

«Сколько людей ходили в этот кинотеатр, особенно на индийские фильмы, зал был переполнен, а сейчас пусто, и грустно смотреть на всё это», — написала она (пунктуация и орфография сохранены. — Ред.).

Действительно, нынешний вид здания создает впечатление полной заброшенности. Стекла на входных дверях разбиты, причем осколки с порогов никто не убирает. Весь фасад обрисован граффити. А от общепитов, которые работали совсем недавно, остались только потрепанные вывески.

«Как красиво там раньше было, ёлки большие голубые стояли, скамейки, клумбы с цветами. Окна в кинотеатре от пола были стеклянные. А сейчас что там красивого, все заложили кирпичами и весь вид потерял кинотеатр «Татарстан», — поделилась Людмила Лебедева.

Будущее кинотеатра

Удачное расположение кинотеатра «Татарстан» дает простор для последующего преобразования в популярное общественное пространство. Здание площадью 1 345 квадратных метров прилегает к участку в 5 545 «квадратов» вместе с парковкой на 50 машиномест. Внутри кинотеатра два кинозала на 210 и 81 место. Также на цокольном этаже оборудованы помещения для ресторана.

Альметьевцы поделились, что хотели бы видеть на месте заброшенного здания. Многие, в том числе и горожанин Марсель Гилязов, просят вернуть его к первоначальному функционалу, чтобы оно могло конкурировать с более современным кинотеатром «Старсинема», который находится в ТЦ «Панорама».

«Кинотеатр «Татарстан» один из старейших кинотеатров в городе, надо его восстановить, сделать большой зал для показа фильмов и оборудовать всем необходимым для проведения концертов, восстановить исторический фасад здания и назвать «Восход», как раньше, ведь кинотеатры были местом для романтических свиданий, туда заглядывали с друзьями и подружками, шли всей семьёй, курсом, классом и организованными группами», — считает Гилязов (пунктуация и орфография сохранены. — Ред.).

Анатолий Мазанов же утверждает, что в нефтеграде нет фитнес-клубов с низкими ценами, поэтому новое место для занятий спортом хорошо впишется в инфраструктуру города.

«Доступный недорогой фитнес-клуб для малообеспеченных. А то кругом цены заоблачные. А здоровье нации — это наиважнейшая задача», — высказался он.

Альметьевец Айдар Шарифуллин же видит кинотеатр в будущем как место не для физического развития, а интеллектуального.

«В центре нужно делать аллеи и пешеходные зоны с изобилием зелени, фонтаны, выставки, музеи и тому подобное. Чтобы людям, гуляющим по городу пешком, было куда зайти и занять себя, повысить кругозор», — написал он.

На данный момент известно, что судьба кинотеатра ещё обсуждается. Поэтому альметьевцам остается только ждать официальных заявлений.

Сколько миллионов кирпичей ушло на самый большой кирпичный мост в мире

Вы знаете, какой мост из кирпича – самый большой в мире? Если нет, желаем приятного чтения!
До эпохи стали и бетона кирпичи и камни были единственными материалами, доступными архитекторам и проектировщикам мостов, которые ставили задачу связать два берега реки или долины с помощью конструкции, которая была бы одновременно прочной и долговечной.

Хотя эти древние строительные материалы и уступают качественной стали, они отвечали потребностям времени. Действительно, каменные мосты практически неразрушимы. В Европе и Азии есть множество каменных и кирпичных виадуков, возраст которых насчитывает сотни, а иногда и тысячи лет. Они легко переживут многие из наших современных стальных мостов.

Виадук долины Уз. Фото: 1
К середине XIX века железо и сталь в значительной степени заменили камни и кирпичи в качестве строительного материала. Металлы – пластичный материал, что позволяет инженерам производить бесконечное разнообразие форм, также они устойчивы к огню. Стальные мосты можно сделать более прочными и высокими, менее дорогостоящими в строительстве и состоять они могут из длинных безопорных пролетов.

Но каменные мосты, построенные в несколько арочных пролетов, имеют одно большое преимущество – они могут выдерживать бо́льший вес, чем мост из стали. На самом деле, чем больше веса приходится на арочный мост, тем прочнее становится его конструкция. После ряда трагических аварий с чугунными мостами, приведших к большим человеческим жертвам, железнодорожные инженеры начали строить мосты в основном из кирпича, и это продолжалось вплоть до ХХ века.

Один из лучших примеров железнодорожного моста викторианской эпохи – виадук в долине Уз, построенный в 1842 году. Виадук над рекой Уз расположен между городами Хейвордс-Хит и Балкомб в Сассексе. 500-метровый мост построен из традиционного красного кирпича и гладкого известняка более светлого цвета.
Виадук долины Уз. Фото: 2
Строительство виадука в долине Уз было масштабным мероприятием, для которого потребовалось около 11 миллионов кирпичей, многие из которых доставлялись через Ла-Манш из Нидерландов, в дополнение к паре миллионов кирпичей, изготовленных на месте. Канский камень, используемый для парапетов, колпаков для пирсов и павильонов, был привезен из французской Нормандии.

По виадуку до сих пор ежедневно курсируют поезда между Лондоном и Брайтоном.

Виадук долины Уз. Фото:3-4
Хотя 11 миллионов кирпичей – это очень много, виадук в долине Уз не самый большой кирпичный мост в мире. Этот титул принадлежит виадуку Гёльч иили Гёльчтальбрюкке в северной Саксонии, примерно в 4 км к западу от немецкого города Рейхенбах-им-Фогтланд. Построенное в 1851 году, это циклопическое сооружение пересекает долину реки Гёльч и имеет высоту более 78 метров, опираясь на многочисленные арки, распределенные на четырех уровнях. Некоторое время он был самым высоким железнодорожным мостом в мире.

Виадук Гёльч, самый большой кирпичный мост в мире. Фото: 5
Проектировщик моста Иоганн Андреас Шуберт решил использовать кирпичи вместо гранита из-за обилия суглинка в окрестностях, что позволило быстро и экономично производить кирпичи. Более 20 кирпичных заводов вдоль железнодорожной линии занимались производством кирпича, и в совокупности произвели более 26 миллионов кирпичей для моста.

Виадук Гёльч. Фото: 6-7
Но и это еще не всё. Примерно в 10 километрах к югу от Гёльчтальбрюкке находится второй по величине кирпичный мост в мире – виадук Эльстер. На его строительство ушло 12 миллионов кирпичей. Он всего на 9 метров меньше по высоте, чем виадук Гёльч, но в два раза короче.

Виадук Эльстер, второй по величине кирпичный мост в мире. Фото: 8

Миллион алых кирпичей

Кузбасский храм помог Алле Пугачевой и десяткам других женщин обрести семейное счастье

У Дня защиты детей есть своя законная дата — 1 июня. И вот уже несколько лет — вполне конкретное место в России: Юрга, храм возле железнодорожного вокзала с особой специализацией – с молитвой о детях.
Причем в его стене уже семь лет как замурован кирпич Примадонны – рядом с такими же именными кирпичами других женщин. И эта красная кладка, спрятав разные тайны и имена – звёздные и простые — под белой извёсткой, каждый день слышит призывы о помощи, видит слезы, знает силу молитвы о дарителях.
И чудеса происходят! Детям Аллы Пугачевой, её долгожданным близняшкам, например, скоро исполнится год.
— А вот еще две мамы в храм недавно приходили — с радостью, что родили детей, о которых мечтали много лет, — рассказывает Валентина Васильевна Гаврилова, староста храма. – Да и пока мы, женщины, помогали строить эти стены, не меньше десятка девчат от абортов отговорили… А еще к нашему храму спускалась Богородица…

Про то, что тучи в этой старой части станционной Юрги как-то особенно любят высокий крест церкви Вифлеемских младенцев и, цепляясь за него среди ясного дня, могут вдруг расплакаться бурно, безутешно по-женски, местные жители заметили еще в 2006-м, когда строители подняли купол. А выплакавшись, посветлев, тучи всегда уступают место такому потоку солнца, что, попав в его столб, сразу чувствуешь обнявшую тебя за плечи надежду. Хоть на крыльце, хоть внутри храма.
Это церковь, где можно молиться за не рожденных детей, искупить грех абортов. И где просят о здоровье и счастье родившихся малышей. Храма такого «профиля» в России больше нет. И появился он почти случайно.
В 2000 году кузбасский священник Константин Добровольский съездил на Украину, к родителям в Запорожскую область, в городок Орехов, в отпуск. И там зашел в церковь – к настоятелю Анатолию Фесенко.
— Так совпало, он как раз вернулся из паломничества, со Святой земли. Был переполнен впечатлениями. И показал мне мощи Вифлеемских младенцев, первых мучеников за Христа. Несколько крупинок, ему их во время паломничества подарили, — рассказывал потом батюшка. – И я, помню, на эти мощи смотрю и думаю, сколько же я тоскующих, бездонных от горя материнских глаз на службах перевидал… Сколько раскаяния видел…
Наверно, задрожавшие руки кузбасского батюшки запомнились тогда его украинскому другу. И к концу отпуска он эти мощи отцу Константину принес и подарил.
А в 2002-м в Юрге, где живет и служит (теперь уже благочинным Юргинского церковного округа. – Ред.) отец Константин, встал вопрос о строительстве второго храма. Уж слишком широко город протянулся вдоль Транссиба. И как раз у вокзала, среди вековых тополей и тихих старых домишек – самое место было встать новому храму.
Батюшка прямо там и собрал тогда собрание – жителей округи. Оглядел взволнованные лица – сплошь женские. Услышал, пока подтягивались, вечные бабьи разговоры – кто родил, кто на аборт собирается, чье дитя болеет. И язык сам собой произнес:
— Давайте назовем храм в честь… 14 тысяч Вифлеемских младенцев. Помните, когда родился Спаситель, Ирод приказал убить в Вифлееме и его окрестностях всех детей мужского пола до двух лет. Рассчитывал, что среди убитых будет и Богомладенец. Эти младенцы почитаются как первые мученики за Христа. Они имеют особое представительство перед Богом.
«Женское» собрание загудело. Потом «верхи» запрос из Кузбасса насчет необычного имени для храма благословили. И женщины засучили рукава.

Четыре года на стройке трудились почти одни женщины, подростки да отец Константин – от зари до зари. И все это время то разраставшаяся до 30 человек, то таявшая наполовину, но неизменно настырная женская бригада еще и учила прибивавшихся новеньких, отговаривая их от абортов, убеждая: «Каждый аборт – рубец на сердце и душе».
— С нами даже работали женщины с десятью рубцами, — вспоминает Валентина Васильевна. – И они говорили молодым: это — непроходящая боль.
А пока женщины чистили кирпичи, разбирая завалы, оставшиеся от «коробки» давно закрытого швейного цеха, да корчевали старые тополя, за их семьями «присматривали». У бабушки Галины 5-летняя внучка в погреб упала — но в миллиметре от железных пик, и ни царапинки… У другой бабушки сын с внуком на плечах реку переплывал. В воронку попали, но выплыли, рассказывая, что неведомая сила вверх и вперед подбросила.
А потом у застопорившейся было стройки появился спонсор, и строители начали ставить стены. А женщины несли дозор — караулили кирпичи. И 80-летняя бабушка Елизавета раз ночью против трех воров встала. Воры даже дважды приезжали – баба Лиза шумела, отпугнула. На третий раз мужики, игнорируя ее, все же загрузили кирпичи в грузовик. Она взмолилась. Но они все равно уехали и вдруг… вернулись – белые от страха: оказывается, чуть в аварию не попали. Забирай, сказали, бабка, божьи кирпичи. А она поправила: «Они не только божьи, они еще и детские».

Пока строился «Детский» храм, по городу, Кузбассу, Сибири и даже далеким уголкам страны разнеслось: можно купить именной кирпич, и тот, встав в стену, «поможет»: за тебя и твоих детей будут молиться.
Кирпич стоил 10 рублей за штуку. Их брали по 10, по 25 за раз, присылали письма и переводы. А раз был перевод из Прокопьевска, с просьбой купить 160 кирпичей. И таких именных кирпичей в итоге продали около четырех тысяч, вставив их потом в стены.
— Алла Пугачева тоже деньги на кирпич присылала, — рассказывает охотно женская округа.
— Нет, перевода от нее не было. Это поклонница за Пугачеву кирпич купила, — поправляет бабушка Гаврилова.
Студентка Ксюша, та самая поклонница, «загорелась» купить кирпич, услышав женские рассказы про именные кирпичи:
— Но для себя мне было рано. Подписать кирпич «От Ксении» — не ко времени казалось, до собственной семьи и детей было далеко. И я подумала про… Пугачеву. Песни ее люблю, например, «Миллион алых роз». А под песню ее дочки про маленького гномика моя маленькая сестра хорошо засыпала. И я решила: куплю именной кирпич для семьи Пугачевой, за здравие ее родных.
Ксения и представить не могла, что пройдет несколько лет, и в 2013-м семья Примадонны вырастет. Просто желала певице семейного счастья, детских улыбок. И сбылось.
…На белой стене, где в ряд с другими от других семей, с надписями от Ирины, Ольги, Александра, Анны, Степаниды, Агафии и Димитрия, уложен кирпич и от Аллы Пугачевой, уже давно висит икона Казанской Божьей матери с младенцем. И 91-летняя Мария Попова, одна из первых бабушек, помогавших стройке, пока не вырос «Детский» храм, убеждена, что он — под особым покровом.
— В четыре часа утра Мария, живя рядом, увидела в окне облако, которое спустилось на землю, и в нем – силуэт женщины. Сошедшая обошла храм. И Мария ее узнала, — говорит Валентина Гаврилова.
— Это была Богородица, — кивает бабушка Маша, — защитница детей…
Лариса Максименко.